чтобы мы сумели искупить хотя бы часть своей вины перед вами

Лидия НИКОЛАЕВА, "ШК"

Ровно 20 лет назад в горкоме комсомола Прокопьевска собрались пожилые уже люди. Их было совсем немного, поэтому все уместились в кабинете первого секретаря, где были накрыты столы. Они были одеты, наверное, в самые лучшие свои наряды, на которых красовались ордена и медали. Люди были взволнованы. Это собрались участники Сталинградской битвы, которая длилась с 17 июля 1942 года по 2 февраля 1943 года - целых 200 дней!

Встреча длилась долго. Старички (Господи, ещё тогда они для меня были старичками, а что же сейчас?) были очень рады встрече друг с другом, не могли наговориться, рассказывали истории этой страшной битвы сорокалетней давности. У меня в тот день много родилось планов: написать о девчонке-фельдшерице, которая наживую, потому что не было медикаментов, резала молоденькому солдатику ногу, о военной любви," о полчищах мышей, которые цепью по рельсам уходили подальше от войны, о пулемётчице, которая, дойдя до Берлина, поставила на рейхстаге не только своё имя, но ещё и имя своей подруги, погибшей под Сталинградом, да мало ли ещё о ком и о чём. Я осуществила всё, мною задуманное. Но ведь это было так давно...

А теперь мне горько и стыдно это осознавать, но приходится: что же мыза-люди такие, что не бережём память? Почему забыли, что долги бывают не только денежные, и их тоже надо отдавать? Я же помню, сколько благодарности было в

глазах этих людей нам, тогда ещё молодым, за эту встречу. И хоть я-то прекрасно понимала, что горкому комсомола нужно было это мероприятие, чтобы отчитаться о проделанной работе, но фронтовикам это было неважно. Главное - они встретились, заново пережили свою юность и быстрое взросление на фронте, дружбу, любовь, гибель товарищей на твоих глазах и горе - огромное горе оттого, что бессилен чем-то помочь.

А ещё я помню письма - много писем от фронтовиков. Они были разными. Одни писали, что не привозят уголь, а зима наступает, что не проводят телефон, что очередь на квартиру с годами не приближается, а, наоборот, отдаляется. Было стыдно за этих зажравшихся чиновников - иванов, не помнящих родства. Другие писали благодарности - почтальонке, вовремя принёсшей почту, медсестре, смазавшей ранку йодом и поставившей градусник, продавцу, сдавшему правильно сдачу. И опять было стыдно за то, что мы приучили дорогих наших фронтовиков к униженному состоянию: если им не сделали гадость, а только выполнили свои прямые обязанности, таким людям они готовы были поклониться в ножки.

А недавно я задумалась: странно, писем от фронтовиков уже давно нет - ни с жалобами, ни с благодарностями, ни с воспоминаниями. Давно не слышу ни в магазинах, ни в железнодорожных кассах, ни где-нибудь ещё злобных фраз типа: "Вы уже надоели со своими удостоверениям! Вставайте в общую очередь!" Да я вообще давно не вижу людей с орденскими планками - единственной их гордостью в этой жизни. И вдруг я с ужасом поняла: их уже почти не осталось!

Умер мой отец, умер мой дядя, умер мой свёкор, поумирали их друзья, так и не дождавшись коммунизма, за который они воевали (и жили в нищете).

С начала Сталинградской битвы прошло 60 лет. Комсомола давно уже нет, стало быть, вроде бы некому организовывать встречу участников битвы. Но даже если бы кто-то и насмелился созвать стариков, то сколько бы их пришло..? То-то же!

Но ведь странно-то ещё и то, что нигде - ни в одной газете, ни в одном журнале - я не увидела хотя бы упоминания о двухсотдневном сражении за Сталинград - как будто его не было в нашей истории, не было искалеченных душой и телом солдат, не было смертей. Может быть, где-то и было напечатано, сказано, помянуто, да я пропустила? Но, значит, очень тихо о такой дате заикнулись.

Однажды мне сказали что-то ужасное "чернобыльцы", которые были посланы государством устранять последствия чудовищной аварии ценой своего здоровья и жизни. Они сказали, что министр Александр Починок откровенно выразился, что денежная проблема, связанная с "чернобыльцами", т очень быстро отпадёт, когда они то умирают. А они, такие-сякие, назло живы. Правда, не здоровы. Но также а любимы своими родными. Только наказаны государством неизвестно за что.

И также ещё живы фронтовики. Правда, их мало. Но пусть живут долго-долго, дай им Бог здоровья! Чтобы все мы сумели искупить хотя бы часть своей вины перед ними.