Лариса ФРОЛОВА

КУЛАЦКАЯ ДОЧЬ

Она очень хорошо помнит тот день, хотя была еще совсем крохой. В их дом пришли люди, среди которых были и знакомые девочке мужики - в одной деревне жили. Таня знала, что на свете бывают воры, но эти ворами не были. Они просто по-хозяйски забрали из их большого дома все, что там было , свели с подворья всю живность, из погреба вытащили даже кадки с соленьями. А их всех - бабушку с дедушкой, маму и отца, четырех ребятишек выставили вон. Тогда Таня поняла, что такое раскулачивание. И подумала, что оно ничуть не лучше воровства. За свою маленькую жизнь она ни разу не видела, чтобы мать с отцом или бабушка с дедушкой сидели сложа руки. Они все время работали. Чтобы на столе у детей и внуков были хлеб, молоко, масло, картошка, а иногда и мясо. Девочка думала, что так оно и должно быть. Не как у соседа, который засевал подсолнухами весь огород, а потом на лавочке у калитки круглый год лузгал семечки - больше в рот нечего было положить. Этот сосед и был в составе той комиссии и громче всех хвалился, что он из комитета бедноты. А Таня и не знала, что быть богатым стыдно, а бедным - почетно.

Потом их из Томской губернии на баржах везли в Нарым. Высадили в тайге, в совершенно нежилом месте. Здесь она уже ясно осознала, как жестоко и страшно обошлись с ними люди. Сначала "кулаки" сделали шалаши - благо, было лето. Потом стали копать землянки - ведь не все же теплу быть. Вкус хлеба был забыт. Ловили рыбу, собирали грибы и ягоды. Выжили, но не все.

Танина семья выжила. И когда ей исполнилось девять лет, в их "кулацкий" поселок приехал вербовщик. Нужны были шахтеры в Прокопьевск. И Танин отец -"кулак" и вечный труженик-собрал свое семейство, чтобы ехать в этот город. И опять на голом месте оказались они, на знаменитой Березовой Роще. Но опыта уже было достаточно - они знали, с чего начинать. Сначала опять построили ша-" лаш, потом выкопали землянку. И в то же время не знающий покоя отец вместе с другими такими же бедолагами строил засыпной гараж, который потом покрыли дерном . И они были несказанно рады, что жили в такой "благоустроенной" квартире, состоящей из одной комнаты, вшестером семь лет.

Потом отцу, как лучшему рабочему, шахта имени Калинина выделила участок земли с тем, чтобы он на нем построил свой дом. Он и построил. Но это было так давно, что на месте этого дома стоят двухэтажные, уже одряхлевшие, бараки.

СТАКАН С БУГОРКОМ

После шестого класса, во время летних каникул, Таня строила 10-ю школу, на носилках вместе с такой же юной напарницей подтаскивала строителям раствор - зарабатывала себе деньги на пальто. С малых лет усвоила, что лузга-ние семечек на лавочке хлеба в дом не принесет. И в этой построенной школе закончила седьмой класс. А потом с отличием закончила фельдшерско-акушерскую школу и ее без экзаменов приняли в Новосибирский мединститут.

А уже шла война. Нужны были врачи. Поэтому их обучали по ускоренной программе. В общежитии в их комнате жили 13 девушек. Но выдержали только двое самых стойких, в том числе и Таня. Остальные бросили учебу из-за холода и голода. Четыреста граммов хлеба, положенные по карточке, съедались тут же, утром по дороге в институт. И до следующего утра приходилось терпеть. Мама, не зная, как бы помочь своей студентке, присылала ей кусочки сваренной и подсушенной в русской печке свеклы и морковки. Они жевались, как конфетки...

- Тань, дай свеколку, - просили ее девчонки. И она давала, не жадничала. И сама жевала эту "конфетку". А когда уж слишком было невмоготу от голода, девчонки приходили в студенческую столовую и просили повара дядю Мишу дать что-нибудь поесть. И он им предлагал борщ, который состоял из воды и зеленой капусты. Не было даже намека на картошку или блестку жира. А дядя Миша только разводил руками, потому что и сам был голодным...

Спать ложились по двое на одной кровати, чтобы не окоченеть совсем. Общежитие вообще не отапливалось. Спали в одежде, укрывшись всем, чем можно т одеялами, матрацами, пальто. А если на ночь на столе оставался стакан с водой, то к утру это уже был стакан со льдом. Даже бугорок высовывался из стакана. Не каждый способен выдержать все это. Таня выдержала.

ВЕРХОМ НА КОНЕ С РАЗИНУТЫМ РТОМ

Институт она закончила уже после войны. Выйдя замуж, уехала работать в Казахстан. Сначала была заведующей лабораторией, а потом главным врачом районной больницы.

Однажды к ней приехали на лошади казахи из дальнего аула, сильно чем-то перепуганные. Оказалось, председатель их сельсовета открыл рот и нипочем не хочет его закрывать. Она поехала. Председатель сидел в комнате, обложенный подушками и с разинутым ртом. Выяснилось, что он неудачно зевнул от скуки. Татьяна Владимировна уже встречалась с такими случаями. Она быстро поставила председателеву челюсть на место. Благодарные казахи обступили ее со всех сторон: "Ой, джаксы, ой, рахмет". Это означало: спасибо, хорошо!

А через несколько дней председатель сам примчался верхом на лошади домой к врачу. Рот его был широко открыт... Опять зевнул! И снова она своими умелыми*руками вернула бедняге нормальный человеческий вид и избавила от боли.

"МАРИ НЕТ ДОМА"

И хоть они с мужем и коллегами смеялись над этим случаем, часто ей было не до смеха. Скорее, наоборот. Пошел парень на охоту. Это был ноябрь. Холодно. Он переходил речку в брод. А потом его нашли мертвым на берегу. Что за причина? Почему молодой, здоровый, сильный парень так внезапно умер? Признаков насильственной смерти обнаружено не было. Так что предстояло ответить на эти вопросы Татьяне Владимировне. Судмедэксперта в районе не было, и вскрытие пришлось делать ей, впервые за годы работы. Экспертиза показала, что умер парень от переохлаждения. Когда человек замерзает, его клонит ко сну. Вот и он, уставший, промокший, замерзший прилег отдохнуть...

А потом была девушка, которую посадили на 10 лет в тюрьму за то, что она "украла" горсть пшеницы, чтобы не умереть с голоду. Но скоро ее выпустили из-за какой-то непонятной болезни - ее мучили головные боли и рвота. И никто не мог поставить правильный диагноз. Девушка умерла. Ее отец требовал, чтобы экспертизу делали в его присутствии. Татьяна Владимировна обошла не одну инстанцию, но добилась, чтобы отцу разрешили. Когда она вскрыла брюшную полость, оказалось, что все внутренние органы в полном порядке. И только когда вскрыла черепную коробку, обнаружила в мозге огромный абсцесс - гнойник. Довела несчастную до смерти та злополучная горсть пшеницы...

Каждую болезнь она воспринимала так, как будто бы сама болела. Человеку очень больно - и ей очень больно. А Казахстан был самым настоящим рассадником инфекционных болезней. Вдруг на людей среди жаркого лета напала ангина, и Татьяна Владимировна прямо растерялась, не зная, с чего бы это. Бросилась читать медицинскую литературу. И по симто-мам сделала вывод, что это тяжелейшая инфекция - туляремия, которую разносят грызуны и мыши. У них была постоянная жажда, они шли утолять ее в водоемы. Заражали воду, которой потом заражались и люди. Болезнь в форме ангины проходила сравнительно легко. Легочная форма была очень тяжелой -это когда, накидав-шись сена на покосе, люди вдыхали в себя воздух, который скапливался в самом низу стога, где жили инфицированные мыши и грызуны.

Часто случались вспышки малярии. И тогда на окнах и дверях казахских домов врач видела бумажки примерно с таким текстом: "Мари нет дома". То есть, Марии нет дома, и, значит, болезнь пусть не приходит, не за кем.

А еще 'страшны были в Казахстане грозы. В одной семье в мгновение погибли два человека. Прогремел гром. В разбитое окно влетела шаровая молния. Мать, сидевшая с ребенком на руках, закр'ичала сыновьям:"Васька, Колька, смотрите, Машка упала". А уже ни Машки, ни Васьки не было в живых: молния поразила сначала дочь, потом сына. Когда Татьяна Владимировна приехала на место происшествия, оба мертвеца были закопаны в землю - лишь головы торчали. Родственники думали, что земля заберет заряд молнии себе. И снова было очень больно...

Она шла домой усталая. Не видела ничего вокруг. Опустив голову, глядела под ноги. В мыслях было одно: опять она бессильна была помочь уберечься от стихии. Опять была гроза. Два мальчика шли на пасеку. Старший, жалея маленького, посадил его себе на плечи. Молния ударила именно на этом уровне. И старший, уже ничего не соображая от горя, на руках принес малыша1 - но не домой, а на пасеку. С этими невеселыми мыслями она увидела на дороге палку. Просто хотела через нее переступить. Только занесла ногу в открытой босоножке, как палка зашевелилась... Змея! Татьяна Владимировна в ужасе закричала. На счастье, впереди шел мужчина. Своими сапогами он затоптал змею. И опять: что же делать? Как спасать людей? От змей. От малярии. От гроз. "Мари нет дома"? Вряд ли поможет.

СТАРШИЙ ПРОРАБ

В 56-м году Татьяна Владимировна Реснянская приехала в родной Прокопьевск. Сначала работала в Белой больнице, о которой у прокопчан сохранились очень теплые воспоминания. Белой она была по цвету, но построена почему-то на черных залежах ценных пород угля. Ей была уготована печальная участь: она, в конце концов, провалилась в эти самые залежи...

Татьяна Владимировна заведовала поликлиникой, которая находилась в доме, где сейчас расположен краеведческий музей, и одновременно строила другую поликлинику - на улице Горняцкой. Приходилось в жизни ей строить очень много - строительный опыт, если помните, начался у нее с летних каникул после шестого класса. Будучи уже главврачом Белой больницы, она начала строить ЦГБ. В 64-м году заложили первый камень. А через четыре года уже были готовы семь корпусов. Все это время она была главврачом двух больниц, терапевтом и ... старшим прорабом, как ее назвали строители, потому что после лечебных дел она мчалась на строительные. А потом -в ночь на дежурство в больницу.

Однажды на утреннем обходе, переходя из одной палаты в другую, она вздрогнула от крика: Татьяна Владимировна, ей плохо!

Больная страдала пороком сердца. И ей было не просто плохо, она, можно сказать, умерла - сердце остановилось. Вместе с медсестрой они начали делать женщине массаж, искусственное дыхание. Вывели ее из состояния клинической смерти. Она потом жила очень долго.

А главврач после трудного дежурства пошла на территорию вверенной ей больницы - сажать цветы. Потому что пациентов должны спасать не только лекарства. Даже самая малая радость в жизни тоже лечит.